После одной из лекций о Февральской революции 1917 года российский политик Пётр Струве заявил, что у него лишь одна претензия к Николаю II — излишняя мягкость с революционерами,которых нужно было безжалостно уничтожать.

 Когда Струве сказали, что в таком случае он и сам должен быть уничтожен, тот, разволновавшись, ответил: «Да, и меня первого! Именно так!
 Как только какой-нибудь революционер поднимал голову свою — бац! — прикладом по черепу!».